В полном походном.
О женщинах в ПМВ. Реально на ПМВ
#41
Отправлено 01 апреля 2021 - 22:37
#43
Отправлено 03 апреля 2021 - 23:18
Кира Александровна Башкирова.
Заметка в номере журнала «Задушевное слово» от 2 августа 1915 года:
«Ученица VI класса Виленского Мариинского высшего училища Кира Александровна Башкирова 8 декабря минувшего года под фамилией Николая Попова зачислилась добровольцем в один из стрелковых полков. Случайно от добровольца не потребовали никаких документов, и потому Башкировой и удалось попасть на службу в качестве добровольца-стрелка. При ночной разведке на неприятельской земле 20 декабря мнимый Попов выказал столько мужества, что был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени. Но скоро до сведения полкового начальства дошло, что столь отличившийся доброволец Николай Попов — переодетая девица Башкирова. В силу этого ее немедленно отправили в город Вильну, как не имеющую прав службы. Но пожалованная ей боевая награда — орден Святого Георгия 4-й степени была за нею признана и при крайне лестном письме начальства полка препровождена ей по месту жительства. Храбрая девушка домой не явилась, а вновь, выдавая себя за юношу Николая Попова, поступила добровольцем в новую часть, где в сражении с неприятелем была ранена, после чего была отправлена в один из госпиталей. Выздоровев, девушка-герой вновь отправилась на позиции».
Описание подвига ученицы Виленского училища довольно немногословно. Сотрудники журнала, по-видимому, опасались, что такой пример вызовет массовое подражание. В предыдущих номерах я обнаружила целые дискуссии на тему: «Нужны ли дети на войне?» Журнал приходит к одному-единственному выводу: война жестока, жертвы огромны, детям на фронте не место. Хотя, конечно, жизнь брала свое — пыл мечтаний юных не охладевал.
Теперь, по прошествии семидесяти лет, когда давно минувшее оценивается совсем по-другому, мы вправе дать более подробный, развернутый рассказ о необычной судьбе русской женщины.
С самого рождения Кира всех удивляла и сердила. «Дети как дети,— ворчала нянька, возвратившись с очередного гуляния с маленькой Кирой,— а эта, вишь ты, китайская...» Мама с папай наклонялись к ребенку, ища подтверждения словам няньки. Разгадка была проста: жили Башкировы недалеко от китайского посольства, которому принадлежал уютный садик, где и прогуливали Киру. Каждый прохожий считал своим долгом сказать нянюшке так злившую ёе фразу: «Ах, какой милый китайский ребеночек!». Та незамедлительно отправлялась с «ребеночком» домой. Но дома Киру не очень-то ждали. Папа, Александр Владимирович, был человек чрезвычайно занятой. На его долю выпало прокормить семерых детей. Работал много — служил в Публичной библиотеке, дома занимался переводами. Человек он был глубоко образованный — окончил филологический и исторический факультеты университета, знал шестнадцать иностранных языков. И вот в квартире появилась малышка Кира — крикунья невообразимая, до работы ли тут? Позже, когда семья переехала в Тульскую губернию, в дедовское имение Симоново, Кира не давала покоя и там. Дедушка не выдерживал концертов внучки, и их свидания всегда кончались одними и теми же словами: «Уберите этого ужасного ребенка!». С тех пор звание «ужасной» за Кирой закрепилось очень прочно.
Беглянкой она была неутомимой. В пять лет с сестрой Ниной «ужасный ребенок» решился бежать в соседнюю экономию, чтобы поступить там на службу (скотницей и гусятницей) — девочки мечтали начать независимую и самостоятельную жизнь. Планам однако не суждено было сбыться — по мере сгущения сумерек девочки постепенно понимали, что дома жизнь, хотя и зависимая, но все же неплохая, и они обе отдались в руки «правосудия».
Второй побег был более знаменательным. Молодой домашний учитель рассердился на Кирины проделки, запер ее в своей комнате на ключ и удалился. Однако он недооценил особых способностей своей ученицы. Через минуту она уже совершала свою операцию мщения: распорола многочисленные подушки и подушечки, распустив пух и перья по всей комнате. После этого бежала.
Были проделки и другого рода — от них страдали соседи. Приехав к Башкировым на лошадях, они спокойно оставляли хлысты в коляске или на крыльце и шли в дом. Кира была тут как тут: не было для нее приятнее занятия, чем спрятать хлыст.
Не подумайте, что за все эти проказы не следовало наказаний: судили Киру наистрожайшим образом. С ужасом вспоминает она о темном амбаре. Неустрашимая, вечно поцарапанная, вечно носившаяся с деревенскими мальчишками, Кира в амбаре с большим замком притихала. Кира Александровна сейчас признается: «Крыс я, как и всякая женщина, больше всего на свете боялась — так и не сумела перебороть себя в детстве при наказаниях амбаром».
1914 год — первый год войны — Кира встретила ученицей Мариинского высшего училища в городе Вильно. Мужчины уходили на фронт, женщины и девочки работали в свободное время в госпиталях. Башкировы во главе с мамой каждый день отправлялись на вокзал, где добровольно ухаживали за ранеными: кормили, читали, писали письма. Но Кира со своим решительным и воинственным нравом не успокаивалась: ей хотелось быть в центре событий. Наконец созрело решение: бежать на фронт. В план побега были посвящены только самые верные люди — подруга Вера Модесс, двоюродный брат которой — Коля Попов — отдал Кире свое удостоверение ученика реального училища, сестра Злата и подруга Ляля Фонвид, в чей сундук для приданого Кира постепенно укладывала военное обмундирование. Без всякого сожаления Кира рассталась с осенним пальто, с золотым колечком, с материалами на платья и блузки, заменив все эти милые женскому сердцу вещи на грубую солдатскую шинель, сапоги, портянки. Так же решительно будущий солдат продала за пять рублей свои длинные и густые косы. С «пострижением» путь к отступлению был отрезан...