Отправлено 13 сентября 2018 - 07:53
Написал короткий очерк на тему нашего выхода:
- Что могу сказать, у нашего друга острая реакция на стресс. Первые два часа диссоциативный ступор, даже воду отказывался пить. Затем начал двигаться, говорить шепотом. Насилу уложил его в постель. В общем, отходит Герхард понемногу, дайте ему сутки отоспаться, а уж потом налетайте с расспросами.
Санитар взвода Артур Лакур был настойчив, целый день отгоняя от дома, который занимал лазарет, молодых бойцов- сослуживцев Герхарда Вольфа.
- Ну, хоть шоколад ему передай. Скажи, что завтра обязательно заглянем. Пускай держится там!
Артур молча кивнул, взял плитку шоколада и скрылся за дверью.
На следующее утро, сразу после приема пищи, бойцы, которые ранее не были задействованы в операции против партизан, уже сидели в лазарете, окружив Герхарда. Все отметили, что глаза молодого парня потускнели, кожа потеряла былой цвет, руки слегка дрожали. А в остальном, это был все тот же их друг, только непривычно молчаливый. Уже мало что напоминало того уставшего и грязного бойца, еле волочащего ноги, который пришел прошлой ночью в село, где квартировалась его рота.
- Ребята,- вдруг сказал Вольф,- простите, что я вернулся. Я... вот я тут, а сколько осталось в том чертовом лесу. Я уходил, бежал, я ничем уже не мог им помочь, ничем...
- Ты чего, спокойно! Ты жив, жив, понимаешь? Это главное!- наперебой закричали солдаты. Говорили, и у самих все сжималось внутри от осознания того, сколько их друзей больше никогда не будут рядом.
Герхард лишь махнул рукой и уставился в пустоту.
- Знаете, -через минуту тихо заговорил он,- я не мог себе представить, что все случится именно так. Какое сегодня? Тринадцатое... Эх, черт, сколько же я выбирался?
- Ты пришел через день после возвращения остатков команды Штадлера. Мы и думать не могли, что ты уцелеешь. И тут посреди ночи объявляешься.
- Хотел бы я раньше, парни...И все же, это было самоубийство идти в тот лагерь. Мы выдвинулись в полном снаряжении, нет, несли просто все, что можно унести. Мы шли на выручку разведгруппе, которую крепко обложили эти русские бандиты. Шли, чтобы занять их место!
Все поняли, что Герхарду нужно выговориться, поэтому не издавали ни звука.
- Сначала выдвижение до точки сбора, там встретились с фальшимягерями. Нет, без них бы наш взвод целиком бы остался лежать в русской земле! Эти парни постоянно шли спереди, по бокам- в общем, везде, где только можно, прикрывая силы основной группы. Нам же было известно, что в лесах скрываются не только партизаны, но и диверсанты. Все шли на взводе, в любой момент ожидая, когда из ближайших кустов Иван кинет гранату или даст залп. И Иваны стреляли! Только не по нам. Периодически слышались выстрелы и взрывы гранат- ясно, на кого они тратили боеприпасы...Но благо расчет на скрытное передвижения до лагеря наших попавших в беду друзей оправдал себя- все семь километров мы шли, как черепахи, и не сделали ни единого выстрела. Но было бы чему радоваться! Дойдя до точки, которую успели передать наши разведчики перед тем, как связь с ними окончательно накрылась, мы обнаружили лишь их трупы! Тела, изодранные гранатами, даже кострище еще теплело... Боже, все насмарку! Позиция у группы была замечательная, но их было слишком мало, чтобы сдержать напор русских. Пока хоронили убитых, обдумывали дальнейшие действия. Оказалось, нашему командиру было приказано уничтожить отряды партизан и диверсантов. Операция по спасению- не сама цель! Теперь-то стало ясно, зачем нам столько вещей- мы оставались там надолго! Понимаете?! Да ни черта вы не понимаете! И вообще, даст мне хоть кто-нибудь закурить?!
Солдаты засуетились, вытаскивая из карманов сигареты. Вольф изобразил непонятную гримасу, и взял сразу две- одну заложил за ухо, а вторую закурил.
- "Джуно".. Тогда мы тоже вот так вот курили "Джуно". Покурили, часть бойцов осталась обустраивать наши новые позиции, а мы двинулись по следам лесных бандитов. Мы влипли почти сразу же! Тут и там шныряли эти черти, не давая спокойно ходить в полный рост! Хоть нам и удавалось загонять некоторых из них до смерти, нас тоже изрядно потрепали. И это мягко сказано. Самой ужасной нашей ошибкой было возведение переправы через овраг, заполненный водой. Клянусь, когда мы подошли к нему, русских во круге уже не было слышно. Но как только мы отложили оружие и стали укладывать бревна, на нас обрушился свинцовый ливень. Половина сводного взвода попадала замертво, кто-то начал неистово орать, получив пулю в живот. Мне и еще нескольким бойцам повезло- быстро переползли к перелеску и там залегли. О форсировании оврага уже никто и не думал, собрав волю в кулак двинулись через перелесок в обход.
- Герхард, а куда вы шли? Вы знали, или просто двигались наугад?- спросил один из молодых солдат.
- Конечно знали, Руди. Предыдущая группа, как оказалось, неплохо потрудилась, поэтому у командиров были данные о примерном расположении партизанской стоянки. Напрямик прорваться не получилось- осталось нас совсем немного, поэтому нам пришлось делать довольно большой крюк. Но мы дошли! Правда, и там нас уже ждали. Опять потери, да еще и группа окончательно разделилась в этих необъятных русских лесах! Вот кажется, что сейчас справа от тебя твой боевой товарищ, а через десять метров уже лежит партизан. А за ним опять наши- слоенный пирог с шишками, что б его черти взяли!
Герхард начал активно жестикулировать, Артур напрягся и подошел ближе.
- Так вы думаете, на этом чудеса леса закончились? Как бы не так! Мне пришлось воевать с девушками! У одной даже не было оружия, а вот вторая пыталась меня убить! С Штайнером прижали эту бестию огнем, я обошел и... Нет, я не жалею, она стреляла в меня! К черту ваши рыцарские кодексы, это война! Либо ты, либо тебя- женщина, ребенок- не важно. Я уверен, эта молодая девчонка прикончила не одного нашего солдата!
Он закурил вторую сигарету. Дым успокаивал.
- Стало ясно,- через минуту продолжил Вольф- что лагерь нам не взять. Вечером все, кто остался в живых, стали прорываться обратно к нашим позициям. От тех, что утром входили в лес, осталось меньше половины. Стоянка наша была хорошо оборудована, камдрады соорудили некоторое подобие пулеметной точки, я приглядел пару возможных позиций для стрельбы. Как ни странно, ночью почти ничего не происходило- выстрелы вдалеке, да и еще одно: партизаны видно попытались подобраться к нашему лагерю, но мы были готовы ко всему, и очередями из пулеметов спугнули их. До утра было тихо. А вот утром... Мы поняли, что в живых осталось не многим больше десяти человек- ночью некоторые умерли от ран. Патроны тоже были на исходе. Посовещавшись, решили уходить из леса, напоследок наподдав партизанам, отомстив за наших ребят. Собрав последние силы, разделив патроны и взяв весь скарб начали выдвижение. Теперь к партизанам мы заходили с другой стороны, но нас все же заметили- как оказалось, диверсанты теперь находились в партизанском лагере. Поэтому встретили нас, как это водится у русских, с размахом души! Боже, сколько смертей я видел в тот день! Мы отстреливались, залегли, наш пулемет прикрывал нас, но положение было все более безвыходным- ребята падали одни за другим, а место убитых советов тут же занимали другие. Тогда я решил обойти их лагерь по флангу. Как ни странно, мне это удалось. Я залег на холме- противник оказался у меня, как на ладони. Вы не представляете, какая ярость кипела во мне! Иваны даже не замечали меня, а за каждого убитого друга я решил заплатить сполна. Методично, стреляя одиночными из моего автомата, я "снимал" русских одного за другим. Партизаны, диверсанты- голова, живот, грудь. Я и был теми пулями, что вонзались в их тела. За Теодора, за Ханса, за Мартина, за Вилли... За всех. За всех наших ребят, парни. Спустился с холма и начал добивать тех, кого не видел сверху. Эх, как жалко, закончились патроны! Но вы думаете, это меня остановило? О, нет, врага нужно было уничтожить. Перехватив автомат поудобнее, я стремглав бросился к русскому диверсанту, и что есть силы ударил его по голове. После такого не выживают. А потом.. Я оглянулся. Те ребята, что были ранены, отстреливались, остальные уходили, преследуемые партизанами. За ними я уже не поспевал, и тут по мне начали вести такой огонь, что я не представляю, как мне удалось уцелеть. Я побежал, куда глядят глаза. Просто бежал, бросив все, кроме автомата, бежал долго, а затем забился в какую-то нору. И ждал, ждал, когда меня придут убивать. Но они не пришли. До ночи я думал над тем, что бросил на смерть раненых, которые наверняка глядели мне, убегающему солдату, в след. И понимали, что сейчас умрут. А я убежал.
Герхард обхватил голову руками. Он старался не слышать, как его пытаются утешить друзья. Обычные банальные фразы, описанные еще в классических романах- "ты ничего не мог поделать", "ты сделал все что мог"...Все эти фразы крутил он у себя в голове и в норе, и ночью, когда наконец решил вылезти из мнимого укрытия. И все то время, которое блуждал по лесу, стремясь выйти из него, но казалось, лес был бескрайним, с каждым шагом запутывая Герхарда, сбивая его с пути. Жажда убивала, медленно но верно, ужасно хотелось пить, но воды уже не было. Он шел, не веря, что выберется. Но следующую ночью стена деревьев сменилась звенящей пустотой поля, через которое шла дорога.
- Ладно, парни, дайте Вольфу отдохнуть. Дитрих, хватит его тормошить! Принеси-ка лучше воды. Ханс, Рудольф- бегом к Бикеру, приведите его сюда, мне нужно с ним кое-что обсудить. Остальные- шагом марш из лазарета!- Артур с грозным видом разгонял молодых бойцов. Вскоре их гомон скрылся вдалеке. Тогда Артур подошел к Герхарду.
- Друг, я не психиатр, лишь простой санитар. Но знаю, что тебе сейчас необходимо. Скажи, как давно ты не был дома?...
